Под звуки вечной музыки

«Его голос — феноменальный инструмент, одно из чудес природы, которые появляются очень редко, может быть раз в сто лет», — так писал о Лучано Паваротти известный дирижёр Р. Бониндж.
Однажды в 1969 году в Оперном театре Сан-Франциско в разгар третьего действия «Богемы» в зале раздался грохот. Здание начало сотрясаться, закачались люстры. В панике часть зрителей вскакивает с мест и бросается к выходам. В этот момент на сцене находится Паваротти в роли Рудольфа. Он наклоняется к суфлерской будке и спрашивает: «Что случилось?» «Землетрясение», — слышит он в ответ. Артист крепче сжимает в объятиях партнершу и продолжает петь в полный голос. Зал постепенно затихает, публика успокаивается.
Один из самых выдающихся оперных певцов Лучано Паваротти родился 12 октября 1935 года в городе Модене в Италии. В детстве он увлекался спортом и мечтал построить карьеру футболиста, но запел благодаря отцу — булочнику и большому любителю оперы.
В результате после окончания школы 19-летний Паваротти начал учиться музыке. Благодаря своему первому педагогу Паваротти узнал, что он обладает абсолютным слухом и имеет большие перспективы в пении.
Своей главной задачей великий тенор всегда считал популяризацию оперного искусства. Спустя годы все главные оперные сцены мира стали для него тесны: концертные площадки, среди которых были огромные стадионы, не всегда могли вместить всех желающих.
Кстати, сам тенор не соглашался, когда в прессе его называли величайшим тенором современности, и призывал не забывать о его коллегах.
Зрители концертов Паваротти утверждают, что на своих выступлениях певец, сохраняя принципы академического пения, заражал зрителей своим жизнелюбием. Артист мог неожиданно начать шутить прямо по ходу выступления совсем не располагающей к этому арии, а улыбка и вовсе никогда не сходила с его лица. В одном из интервью певец рассказал о своих предпочтениях в музыке.
«Я предпочитаю только мажор! И никогда минор. Я мажорная личность. Для меня минор всегда в стороне. Для меня жизнь всегда наполовину наполнена, а не наполовину пуста. И в музыке то же самое — только мажор», — говорил Паваротти.